ЛОГИКА НАЦИЗМА

Суть нацистской идеологии состоит в разделении человечества на ХОРОШИХ и ПЛОХИХ – агнцев и козлищ, первых из которых надо холить и лелеять, последние же подлежат устранению. Гитлер, основываясь на национально-расовом признаке, выделял группы населения и выстраивал их иерархически – наивысший уровень, арийцы, представляли расу господ, которым предстояло править миром, ниже шли народы, суть участи которых состояла в обслуживании арийцев, низшие же, в соответствии с его планами, подлежали тотальному уничтожению.

Все, в принципе, понятно – мы всегда хорошие, стоим на вершине иерархии, ОНИ – всегда плохие. На роль ИХ выбирайте по вкусу – черные, белые, красные, зеленые… В случае с Гитлером меньше всего повезло евреям и коммунистам (между первыми и последними великий фюрер вообще не видел разницы).

Однако, если взглянуть на это критически, станет очевидно, что эта простота – ловушка для боязливого до сложных сентенций обывателя. Вооружившись критическим настроем и здравым смыслом, мы пойдем немножко дальше – совсем немного, достаточно лишь продолжить рассуждение, не меняя логики. Вот что мы в результате получим…

Если мы предполагаем, что стоим во главе, на вершине социальной пирамиды (в основании которой стоят худшие люди, уровнем выше – чуть лучше нижних, еще выше – еще лучше, и т.д. вплоть до вершины, где стоим мы), получается сложная иерархическая социальная структура. Следуя же теории сложных систем – в ней сложной называется структура, в которой для каждого элемента можно найти элемент более высокого и более низкого уровня организации – мы, в конечном итоге, будем вынуждены задаться вопросом: ограничивается ли пирамида уровнем, на котором стоим мы? Принимая во внимание эволюционный фактор, мы ответим отрицательно (в противном случае закон неубывания энтропии ставит нас в очень неудобное положение – в самый низ построенной нами же пирамиды). Другими словами, предполагая уровневое деление человечества, мы неизбежно приходим к обоснованию собственного несовершенства и подчинения.

Продолжаем мысль: если мы берем на себя труд по устранению низших слоев общества, начиная с наинизшего и двигаясь вверх по пирамиде, рано или поздно обнаружим самих себя в основании новой пирамиды, на вершине которой будет стоять НЕЧТО, в существовании которого мы выше уже убедились. Следующим вполне логичным в этом ключе шагом будет наше САМОУСТРАНЕНИЕ.

В результате получаем демонстрацию принципов эволюционной теории во всей красе – чистой воды самоубийственная идеология. В этом плане, нацизм оставляет впечатление неприкрытого мазохизма, чем внушает вполне обоснованное отвращение. Вряд ли, конечно, рядовым нацистам приходит в голову основательно и критически проследить логику собственной идеологии, но среди людей образованных, думаю, таких найти все-таки можно. Увы, я не знаю ни одного образованного нациста…

Полученные выводы, не смотря на их умозрительность, имеют серьезное значение, поскольку проистекают они из одной единственной предпосылки – тезиса о социальном неравенстве, основополагающего принципа нацистской идеологии. Таким образом, мы приходим к принципиальной несостоятельности данного положения.

Вообще, говоря о нацизме, необходимо прояснить понятие национальности. Национальная общность может выделяться по наследственно-генетическим или социально-культурным признакам. В первом случае представители национальной группы объединяются на основе наследственной, кровной связи. Во втором же к каждому представителю социума предъявляются определенные требования, связанные с ценностными и поведенческими императивами.

Как известно, на уровне генов передается самая низкоуровневая информация о строении организма – информация о строении белков. Разумеется, такая информация никак не связана с социальной сущностью человека: психологические, нравственные и поведенческие императивы на таком уровне передаваться не могут в принципе. Генетическая информация имеет смысл только на биологическом уровне, на котором принципиальных различий между национальностями нет, поскольку речь идет об одном биологическом виде - Homo Sapiens. Фенотипические же отличия национальных групп непринципиальны и поверхностны, поскольку в большинстве своем являются продуктами приспособленчества к конкретным природным условиям, не более. Для общества технологически развитого приспособленческая деятельность теряет всякий смысл, результаты ее – не более чем анахронизмы.

Таким образом, можно сделать вывод, что термин «национальность» в его наследственно-генетической ипостаси имеет смысл разве что, в исторической ретроспективе, когда он выполняет сугубо научно-познавательную функцию. Изначальный смысл данного понятия утрачен безвозвратно, поскольку является элементом устаревшей мировоззренческой парадигмы.

Теперь рассмотрим социально-поведенческий аспект термина «национальность»: в данном случае человек должен следовать определенному набору духовных и поведенческих установок. На этом акцентируют внимание многие проповедники националистического миропонимания: Ф. М. Достоевский («Русский без православия – дрянь, а не человек»), Х. С. Чемберлен («Тот, кто ведет себя как тевтон, является тевтоном независимо от своего расового происхождения») и другие.

Однако в таком случае мы вынуждены будем признать, что целый ряд социальных проблем, которым часто приписывают национальную природу, с национальностью ничего общего вообще не имеют. Преступление, бесчестие, злодеяние порицаются всеми без исключения традиционными культурами. В этом контексте у преступника, у бесчестного человека вообще не может быть национальности. Но происходит опасное смещение акцентов: вместо того, чтобы ловить преступников, мы ищем в преступном деянии национальные мотивы, разжигая тем самым этническую рознь, из-за чего неизбежно СТРАДАЮТ НЕВИНОВНЫЕ.

Говоря о различных аспектах национальной идентификации, нельзя не вспомнить личность, наиболее значительно повлиявшую на ход мировой истории – Иисуса Христа. Идеологи нацизма в своей пространной риторике не обошли его стороной. Разумеется, главный вопрос, на который они при этом пытаются ответить: кем был Христос по национальности? Эрнст Бергман видел в нем нордического мученика, Х. Чемберлен – тевтона. Однако, с чисто географической точки зрения, Христос мог быть только евреем. Им он и был, по крайней мере, по материнской линии. Но применимы ли наследственно-генетические критерии национальности к Сыну Божьему? Какова наследственность Бога, кто Он по национальности? Вопросы, разумеется, дурацкие. С социально-поведенческой точки зрения у Христа также не может быть национальности, поскольку его деяния являются примером поведения не следующего социальным нормам, а эти самые нормы формирующего. Разумеется, в этом случае говорить о национальной природе его поступков, его ценностей и морали просто глупо. Его добродетель ничего общего с национальным мировоззрением не имела, скорее наоборот – ему противостояла, формируя НАДнациональные, общечеловеческие идеалы нравственности и духовной чистоты. Именно с этим и связана огромная роль Христа в мировой истории.

Напоследок добавлю, что и наследственно-генетические, и социально-культурные признаки национальной идентификации играют в социальной роли человека тем меньшее значение, чем дальше уровень общественного (а значит, и личностного) сознания от родовой, по сути – первобытнообщинной, системы. Причиной тому – закономерная при настоящем уровне развития коммуникационных технологий интеграция и взаимопроникновение как культурных, так и генетических фондов в масштабах планеты.

Таким образом, можно сделать вывод, что термин НАЦИОНАЛЬНОСТЬ утратил первоначальный смысл, или, по крайней мере, тот смысл, который в него вкладывают нацисты. Национальный критерий теряет значение в определении социальной роли человека. Стоит ли говорить об адекватности нацистского мировоззрения, если основная категория их философии настолько противоречива? Националистический взгляд на мир изначально порочен и саморазрушителен, так как неверно отражает расстановку сил и основные приоритеты и закономерности развития общества.